Черногория ˗ молитва гор небу

Черногория оставила неизгладимый след в моей душе. Она стала словно добрым и важным открытием, которым мне хотелось поделиться с другими и прежде всего со своими родными. Поэтому во вторую поездку мы отправились семьей. Перед отъездом я очень переживала: как воспримут Черногорию муж и сын, станет ли она и для них такой же близкой и любимой, и как спустя несколько лет меня саму встретит земля, в которую однажды влюбилась всей душой. А что, если теперь все будет иначе, ведь говорят же, что нельзя дважды войти в одну реку. Может быть, в тот раз мне просто повезло, и теперь меня ожидает горькое разочарование? Где-то в глубине души, верилось, что все сложится хорошо, и новые впечатления от Черногории будут не менее приятными и дорогими. Так и получилось. Мои опасения были напрасны. Они развеялись, едва мы спустились по трапу самолета в аэропорту города Тиват, стоило только полной грудью вдохнуть знакомый чистый и легкий воздух, наполненный дыханием моря и гор. Я словно вернулась в родительский дом, где меня любят и ждут. 

Черногория не переставала удивлять. Сюрпризы начались еще дома, когда подыскивая тур, я совершенно неожиданно попала к тому же человеку, который сопровождал нас в первый раз. Увидев меня, она все вспомнила и, о, чудо, сделала солидную скидку и забронировала лучший номер со словами: «Свои ошибки нужно исправлять», хотя я ни о чем не напоминала и не просила ее. Это было еще более удивительно, ведь несколько лет назад она не согласилась выплатить компенсацию воинственно настроенным участникам нашей группы после первой экстремальной поездки в Черногорию, хотя они буквально заваливали жалобами и требованиями все инстанции. Я тогда не участвовала в этой «борьбе». Я считала, что мне повезло, и омрачать воспоминания о Черногории разного рода разборками не хотелось. Компенсация пришла ко мне добровольно, хотя сама я к тому не стремилась, а потому была еще более неожиданна и дорога.

Из номера гостиницы, в которую нас поселили, был хорошо виден остров Святой Недели. Уже в первый день нам рассказали историю, связанную с ним. Когда-то неподалеку от этого места потерпел крушение корабль. Из всех пассажиров, находящихся на борту, выжил только один человек, горячо молившийся о спасении. Его, обессиленного, волны принесли к берегам безлюдного острова. Человек был состоятельный и в благодарность за свое спасение построил на острове храм, вокруг которого со временем вырос монастырь. В честь Воскресения Господня безымянный островок стали называть островом Святой Недели. Это было давно. А сегодня от некогда населенной обители остался лишь храм, в котором сейчас уже не правят службы. И сам остров снова стал безлюдным и заброшенным. Но каждый день я наблюдала, как вокруг него происходили удивительные события.

Например, я заметила, что  ночью в гряде из нескольких островков, расположенных рядом, лишь остров Святой Недели светится так, будто его освещают. Но, оказалось, что искусственного освещения на острове нет,  он же светился даже тогда, когда небо было затянуто тучами, и лунный свет не падал ни на остров, ни на море. А каждое утро на рассвете над островом вздымалась стая птиц, и какое-то время чинно кружила над монастырем, словно совершала ежедневный ритуал. Почему это происходило? Местные жители не смогли удовлетворить мое любопытство. И для меня это так и осталось загадкой. 

Сразу же по приезду я, конечно же, отправилась в Цетинье. В этот раз мне посчастливилось побывать в церкви Влашка («влаши» – по-сербски «пастухи»), построенной в 1450 году. Это самое старое здание, которое сохранилось в Цетинье. Во время моей первой поездки я не смогла ее посетить: церковь была закрыта. Поэтому я очень обрадовалась предоставленной возможности, и с волнением переступила порог древнего храма. Впечатления были очень сильными, стоило только представить, что в его стенах много веков назад мирные горожане, и знать, и бедняки, молились Богу, пытаясь укрыться от набегов татар. А эти прочные древние стены наверняка помнят их сокрушительные удары и молитвы черногорцев о спасении и пламенное желание освободить страну от врага. Они молились, и Господь внимал их просьбам, давая Черногории вожделенную свободу и независимость. День был жаркий, но внутри церкви царила приятная прохлада. Крепкие стены не пропускали звуки извне, а потому все пространство наполняла звенящая тишина. Казалось, вот-вот и зазвучит колокол, как набат, возвещая об опасности и приближении врага. Еще чуть-чуть ˗ и станут слышны и шум приближающегося боя, и звук скрещенных сабель, и молитва: истовая, живая, от сердца, и упование на Бога, и твердая вера, что только Он может спасти, и благоухание ладана, окутывающего стены храма и молящихся в нем людей... 

Уходя из церкви, я купила немного ладана на память о том древнем и удивительном месте, где меня сподобил побывать Господь.

С не меньшим волнением я переступала порог Цетинького монастыря. На этот раз в лавке был очень строгий послушник, который сказал, что икона Божией Матери, которая так поразила меня в прошлый раз, греческого письма и именуется «Одигитрия». Вот как! Значит, это Путеводительница помогла мне выйти невредимой из тех опасных горных дорог и  дебрей собственной души, указывая путь, и направляя (смею надеяться) и сейчас. Святыни монастыря: мощи святого Петра Цетиньского, нетленная  кисть правой руки святого Иоанна Предтечи, а также часть Животворящего Креста Господня.

Когда десница Иоанна Предтечи с подобающими почестями была внесена на территорию обители, взволнованный владыка Николай (Велимирович) воодушевленно воскликнул: «Десница, которая зачерпнула воды иорданской, и поднялась над главой Христа, находится среди нас!» Трудно представить, какая духовная радость в тот момент переполняла его сердце, как, собственно говоря, и сердца всех православных черногорцев, по Промыслу Божьему ставших хранителями великой святыни. Иконостас в церкви вырезан из дерева. По одним источникам, иконы были написаны Николаем Аспиоти с острова Корфу, а по другим ˗ братьями Джиновски из Македонии. В церкви погребены черногорский князь Данила I Петрович Негуш и его брат, воевода Мирко, за свои выдающиеся победы над турками прозванный «мечом Черногории». В Цетинском монастыре хорошо сохранилась келья святого Петра Цетинского, в которой хранится частица мощей святого Феодора Стратилата. 

В следующий раз я посетила монастырь 7 июля ˗ в день Рождества Иоанна Предтечи. Нам снова посчастливилось (все удачно управлялось по Промыслу Божьему). В обители в это время находилась группа паломников из России, и нам предложили присоединиться к ним и посетить музей ˗ сокровищницу монастыря. Удивительно, но ощущение нереальности происходящего не покидало меня во время всего моего пребывания в Черногории. В монастырском музее и впрямь хранятся настоящие сокровища:  иконы XIV˗XVIII вв., старинные церковные книги, рукописи с обветшавшими от времени переплетами, древняя риза Пресвятой Богородицы (подарок российской царицы) и много других святынь. Я отметила также, что в храме  много икон с изображением «наших» русских святых: прп. Серафима Саровского, прп. Сергия Радонежского, царских мучеников. Послушник с гордостью сообщил, что Сербско-Черногорская Православная Церковь начала почитать царскую семью в лике святых раньше, чем Русская Церковь. Вообще в Черногории к русским и украинцам относятся очень хорошо, с большой теплотой и любовью. Еще в Цетинье в историческом музее хранится Филермская икона Божией Матери. Лик ее едва отличим от течения времени. По преданию, она была написана самим апостолом Лукой в доме святого апостола Иоанна Богослова в Эфесе. Раньше она хранилась в монастыре и лишь не так давно была перенесена в исторический музей, с оговоркой на то, что это достояние государства, а не Церкви. В обители же находится список этой древней иконы.

В Монтенегро большинство монастырей возводятся на самых высоких горах. Черногорцы говорят: «Чем выше находится обитель (или храм), тем  ближе к Богу». Зачастую, насельников в них немного, бывает, что подвизается в нем всего один подвижник и несет свой подвиг, полностью оградившись от мира и полагаясь лишь на волю Божию. 

И еще, пожалуй, одно из самых ярких впечатлений в Черногории ˗ это посещение монастыря Острог. Он находится на горе, которую в народе называют Сербским Синаем. Пеший подъем от подножия до верхнего храма, расположенного на высоте более 2000 метров, длится почти четыре часа. Мы, конечно же, не подвизались на такой явно непосильный подвиг, но все же часть пути к монастырю проделали пешком, самостоятельно поднимаясь вверх по горе. И хоть подъем наш занял чуть больше получаса, нам опять-таки посчастливилось: он оказался непростым. Мы поднимались по крутой горе и скользким камням. Особенно трудно было на том участке, на который приходился перепад высоты. К тому же вдруг совершенно неожиданно на чистом небе сгрудились тучки, и пошел дождь. Когда мы преодолели полпути, молитвенно призывая Василия Острожского в помощь, нам навстречу вышли два священника, спускающихся вниз. Забыв, что мы в другой стране, я обратилась к ним за благословением на русском языке. Каково же было мое удивление, когда батюшка, благословляя, ответил нам… тоже на русском языке. В тот момент это было неожиданной и приятной поддержкой. Дождь закончился, и мы уже спокойно преодолели оставшуюся часть пути, получив все, что нужно в паломничестве: и духовное благословение, и очищение небесной водой.

Мокрые, уставшие, но счастливые, мы вошли в пределы горного монастыря. Здесь подвизался святитель Василий Острожский. Этого великого святого почитают не только православные, он пользуется уважением и любовью у верующих разных конфессий. Поэтому в день памяти св. Василия Острожского (12 мая по новому стилю) в обитель стекается множество народа.  На месте его кончины выросла и до сих пор плодоносит виноградная лоза, хотя на такой высоте виноград обычно не растет. Пещерный храм, в котором находятся чудотворные мощи св. Василия Острожского, поразил скромностью убранства и теснотой. Но еще больше порадовало то, что рака с мощами была открыта, и можно было приложиться непосредственно к мощам. Прижавшись к стене храма, мы долго стояли, молясь, ˗ уходить не хотелось, и нас никто не торопил…

Сами же черногорцы ˗ замечательный народ. Они истинные христиане: у них вера в Бога сочетается с любовью к ближнему ˗ просто и  естественно, как сама жизнь. И получается это у них легко и искренне, без принуждения, не на показ. Их уважение к человеку, паломнику или туристу, вовсе не похоже на показную турецкую вежливость в расчете на щедрые чаевые. Нет, у черногорцев все от души: и такой уклад жизни, и восприятие веры, и осознание ценности человека, который находится перед тобой. И не потому, что так нужно, а потому что иначе нельзя. Как же приятно поражали меня замечательные черты нации: жизнеутверждающий оптимизм (хотя богатыми ни страну, ни ее жителей не назовешь), добродушие и мудрость, теплое и уважительное отношение к  ближнему, доброжелательность и постоянная готовность помочь, а еще ˗ искрометный юмор, который выражается во всем и даже в речи.

Государственный язык Черногории с 2007 года ˗ черногорский, очень схож с сербским. Оба языка очень точны и удивительно ярки в характеристиках понятий, заложенных в слове. Так, например, русское слово «гордец» на сербском языке звучит как «понос». Это слово имеет славянские корни и означает ˗ поношение, безчестие, а «поносливый» ˗ исполненный поношения, клеветы, злоречия («Полный церковно-славянский словарь», прот. Г. Дьяченко, М. 1993, с. 456*). Ну согласитесь, можно ли дать более точное определение человеку, пораженному гордыней.

В монастырях и храмах нам встречались миряне и монахи ˗ очень доброжелательные и добродушные. Послушник храма св. мч. Станко в Нижнем Остроге встретил нас такой широкой улыбкой, будто мы были знакомы с ним много лет, и к великой радости сына подарил ему икону и показал святыни храма. А еще мы купили икону святого Василия Острожского, которая очень понравилась сыну. Когда мы вернулись в номер, то не сразу смогли понять, откуда идет удивительный аромат. Оказалось, что это благоухает та самая икона, которая, как оказалось, была пропитана миром от мощей св. Василия. Исходящее благоухание было настолько сильное, что наполняло все помещение и сопровождало нас в любое время суток. Какое же это было счастье засыпать под чудное благоухание, ощущать его сквозь сон и просыпаться, вдыхая благодатный аромат. Так продолжалось все время, пока мы были в Черногории. Благоухание удивительным образом прекратилось, как только мы вернулись домой. Но и сейчас, если поднести икону к лицу, можно почувствовать знакомый, едва уловимый аромат и тогда, закрыв глаза, вдруг живо и ясно видишь перед собой благословенный Острог и гостеприимную Черногорию. И все вспоминается так, словно было вчера. И, кажется, будто снова вдыхаешь удивительный воздух, наполненный дыханием моря и гор, а в притихшем храме звучит молитва на мелодичном языке. Именно она, молитва, необходимая и естественная, как дыхание, возносится, изливается веками в намоленных местах, в благодатных черногорских храмах и монастырях, и наполняет все вокруг и, кажется, что вся земля: и горы, и море, и даже воздух ˗ все  пропитано верой, любовью и святой молитвой… А потому и сама Черногория чистым ярким огоньком живет в моем сердце и вспоминается тепло и светло, как молитва, молитва гор небу… 

А еще Черногория оказалась волшебной и светлой рекой, в которую мне посчастливилось войти дважды.

Слава Богу за все!