Интервью с настоятелем храма - протоиереем Романом Матюшенко

Нельзя было не воспользоваться возможностью взять интервью у  настоятеля. После субботней вечерней службы в классе воскресной школы нас собралось трое: отец Роман, я и диктофон. Разговор нам предстоял долгий и увлекательный...

Трудный вопрос, так сразу и не ответишь… Это жизнь. Когда мы учились в семинарии, был такой предмет «Пастырское богословие», и там круг обязанностей священника описывался словами Господа, Который сказал: «Идите, научите все народы...» Так первым призванием священника есть обучение народа Божьего, чтоб привести людей к Царствию Небесному. О том же говорится и в Апостольских правилах. Далее сказано: “...крестя их во имя Отца, и Сына и Святаго Духа...» - это исполнение священнодействий по просьбе верующих. И к Крещению, Причастию священнику надо быть готовым всегда и везде, чтобы не оставить человека без целительного попечения… Но это, хочу заметить, не является каким-то игом, но всегда радостью. Священник всегда остается священником, будь он и в мирской одежде. Это способ жизни, сама  жизнь. Призывая народ Божий к праведности и сам иерей старается соответствовать тому, что проповедует. Поэтому тут и не скажешь иначе, как во множественном числе первого лица «мы»: «МЫ должны молиться...», «МЫ обязаны чтить...».

Родился в Киеве и закончил обычную киевскую школу, без троек, если кому-то это покажется назидательным (улыбается). Потом поступил в механико-металлургический техникум, а там познакомился с преподавателем украинской литературы Тамарой Илларионовной, очень верующей женщиной, которая на своих уроках рассказывала нам о Православии. В то время было очень в моде говорить про все загадочное, таинственное—про НЛО, разных полтергейстов, духов… То, что она нам рассказывала о церкви, было очень интересно, тогда об этом было и не прочитать, либо мы и не догадывались, где этот материал найти… Тогда я был не очень-то верующим человеком, но у каждого есть внутреннее чувство совести, которая отзывается, когда совершаешь неправильные поступки. Вот и меня она порой беспокоила, но я полагал, что по окончании техникума начнется жизнь более правильная, тогда все будет по Закону Божьему, откладывал веру на потом...  Эти разговоры  очень повлияли на то, что в один день на 3-ем курсе техникума я твердо решил, что все, именно с этого понедельника начну верить в Бога и исполнять Его Заповеди во что бы то ни стоило. И смею утверждать, что такой переломный момент должен наступить в жизни каждого человека, желающего быть настоящим воцерковленным верующим. Но тогда еще не знал о понятии духовника, искал веру: ходил к протестантам, субботникам, баптистам, свидетелям Иеговы и пятидесятникам на домашние собрания, чтоб учить Слово Божие, но их мировоззрение было совсем не православным… Мы с моим преподавателем сходили на экскурсию в Киево-Печерскую лавру, которая только начинала возрождаться, и это тоже было семенем, выросшим в желание после техникума во что бы то ни стало поступить в семинарию, послужить Богу, но сформированного желания быть священником тогда еще не было! В церковь я пришел в пост 1992 года, тогда же мне пришлось бросить занятия штангой, потому как белковая диета и пост несовместимы… Как сейчас помню, что подошел к одному монаху спросить, что нужно для  поступления в семинарию; направленный в здание КДАиС, узнал, что нужно благословение духовника, а я тогда еще и не был прихожанином! Обратился к учительнице, и она послала меня на развивающийся приход на Лесном массиве к протоиерею Всеволоду Рыбчинскому. Ко всей пастве он относился, как к своим детям. Усиленно готовился. Ведь нужно было знать много молитв, но главное во всем усидчивость. С Божьей помощью поступил в том же году.

В начале вообще не было опыта пения. В школе с первого по шестой класс пел в хоре «Крылья» дискантом. И вот как-то, еще до поступления в семинарию, пришел на службу в лавру и так понравилось пение монахов, что молился, едва ли не наивно, чтоб Господь сподобил меня там петь. Когда поступил, то был набор в этот хор—певчих, да и братии тогда просто не хватало, а лаврский распев требует практики и опять же усидчивости—тогда все поддастся. У нас в классе было удивительное явление—пожалуй, около 15 человек пели в лаврском хоре, посещали длительные спевки в течении 5 лет… Но была и еще одна, очень примечательная «школа» для будущих пастырей... 

-Учился и там и там очно. К счастью, моя семья, видя учебное рвение, сочувственно относилась к этому. Закончил академию уже в 2001 году в сане дьякона, рукоположили меня 13 марта в Введенском монастыре, потом мне оставалось защитить кандидатскую. Правда,  на последних курсах было уже больше свободного времени, нам уже давали пару свободных от лекций дней среди недели для написания научной работы. Не в похвалу будет сказано, но, скорее, для пожелания: когда учился, в конце учебного года брал благословение и конспекты по предметам на следующий год, чтоб готовиться летом, а к моменту изучения курса уже материал был пройден. Пока молод и есть время, и возможности, то нужно приобретать знания, мастерство. Усидчивость, труд и терпение видит Господь и всегда милует. 

Со второго класса семинарии у нас  начинались суточные дежурства в митрополичьем доме (тогда он был в корпусе №49) у Блаженнейшего Владыки Владимира. Многие качества нашего митрополита стали фундаментом пастырского служения. Всякая юность отличается какими-то проделками или оплошностями, но наш Владыка с удивительным терпением переносил подобные происшествие и НИ РАЗУ, имея возможность применить свою власть, не сделал НИ ЕДИНОГО ЗАМЕЧАНИЯ. Терпел и ждал вразумления.

Да, еще была очень интересная практика - преподавал Закон Божий для одного малыша-первоклассника из одной благочестивой семьи частным образом - рассказывал о вере, наглядно показывал ему храм, предназначения предметов в нем… Обучая, как известно, и сам всегда многому учишься.

А это интересно… Помню, когда только поступил в семинарию, была наша первая совместная трапеза. Все встали и сплоченно запели «Отче наш», а мне тогда подумалось: “Вот, и надо же, что и таким может оказаться молодость, юношество… Это особый дух единства». Такие моменты единения с другими в вере во время учебы испытываешь не один раз!

-Да, кроме пения акафиста Пресвятой Деве Богородице, мы еще часто выезжаем на приходы, не взирая на строительство, так как во многих храмах просто сил не хватает, поем там и лаврский распев… Так что дух юношеского рвения в нас еще должен оставаться, его еще чувствуешь… И все равно нужно помнить, что не всякий, положивший руку на орало, прошел все поле, так и многие, взявшиеся спасаться, не достигали своей цели… Дай, Господи, сил идти до конца!