Удивительный святой

Декабрь дарует нам возможность прикоснуться к краю жизни великих подвижников: словно жемчужины, рассыпаны в этом месяце дни памяти св. прп. Иоанна Дамаскина, св. прп. Саввы Освященного, Свт. Николая... Хочется хоть притронуться к тому миру духовной глубины, который наполнял их сердца. Попробуем сегодня по-разному, то в рассказе о жизни, то в воспоминаниях о тропах паломничества, то в стихотворном творчестве вспомнить о тех, кого Господь избрал на служение Себе.

Каждый раз, говоря о подвижнике благочестия, хочется начать со слов:«Я хочу рассказать вам об удивительном святом...» Но можно ли из сонма небесных заступников найти НЕудивительного? Возможно ли человеку, снискавшему себе в земном житии особую милость от Господа, по смерти пребывать у престола Его, быть каким-то обыденным, тривиальным, заурядным даже, если на то пошло? Едва ли. Еще псалмопевцу Давиду было открыто, что «дивен Бог во святых Своих». И чудо Его милости проявляется, верую, не только в самом факте избрания благочестивца или мученика в вечные заступники пред Ним за род человеческий, но и в той удивительной жизни, которую довелось ему прожить на нашей грешной земле. Да, сегодня хочется рассказать об удивительном святом. О святом преподобном Иоанне Дамаскине.

Им дышит православный храм. Да-да, вы не ослышались. Стоит лишь переступить порог церкви, и нас окружает все то, на что святой положил свою долгую (по одним сведениям, он прожил 100-104 года) или вполне умеренную (по другим же сведениям, скончался в 78-летнем возрасте) по продолжительности жизнь, – то, чем наш храм сейчас благоукрашается, что проповедует, что и как поет. Это он в эпоху безумства иконоборчества отстаивал иконопочитание, это он автор вечно актуального догматического труда под названием «Точное изложение православной веры». Составленные им молитвы есть в вечернем правиле православного христианина и в Последовании ко Святому Причащению. Но особо потрудился святой преподобный Иоанн на ниве церковного пения. Разрозненные, неупорядоченные музыкальные «лоскутки» он собрал во единое цельное «полотно» Октоиха – богослужебной книги, по которой до нынешнего дня служится воскресная служба. Святому принадлежит оформленная идея создания восьмицерковных гласов, по сути своей, восьмиразных ладов или напевов, на которые накладывается различный богослужебный текст и создается неповторимая красота каждой по отдельности службы. Певец Богоматери, в особых богослужебных пениях – так называемых догматиках – он воспел ветхозаветные символы и пророчества Ее честного Зачатия, Рождества Спасителя и возмолил Заступницу о нашем спасении... Увы, мы, в большинстве своем, улучаем возможность посновать по храму во время чтения долгих канонов на утрени – и по сугубо усталости человеческой, но и, чего греха таить, по причине того, что молиться, увы,  «надоело», а тут и знакомые подошли, и вот еще с той кумой не поцеловалась, и очередь за помазанием движется, что нам просто… не до канона. А ведь до Иоанна Дамаскина такого жанра как канон и вовсе не было. Были вот, например, намного более продолжительные кондаки, состоящие из 25 песней. Куда уж канону с его всего лишь 9 песнями! Но и те мы уже порой не в силах вытерпеть. А нам бы стать да послушать. Потому как канон – это вершина песенного творчества Церкви. В нем сконцентрировано все Ее учение, весь символизм, вся глубина... Да, не было бы святого Иоанна – был бы кто-то другой. Но был именно он. Удивительный святой, удивительно проживший жизнь.

Преподобный Иоанн Дамаскин родился около 680 года в столице Сирии, Дамаске, в христианской семье. Его отец, Сергий Мансур, был казначеем при дворе халифа. Он был еще и кем-то вроде специалиста по связям халифа-мусульманина с православной общественностью Дамаска. Жизнь текла своим чередом, но семья Сергия жила страданиями и молитвенным взыванием ко Господу: супруги были многие годы бесплодны. И вот по преданию в одну из бессонных ночей, стоя на молитве перед иконой Богородицы, супруг дал обет перед Богом, что ради рождения чада совершит пешее паломничество в Иерусалим. Обет был неукоснительно выполнен. Помолившись во Святом Граде, Сергий Мансур, возвращаясь домой, нашел близ Иерусалима маленького ребенка, осиротевшего отрока, названного Космой, которого Сергий принял к себе в дом. Как это характерно для всякого доброго дела, такой поступок у Бога не остался втуне (не напрасно), и вскоре забеременела супруга. Так в бездетной семье Сергия Мансура появилось два смышленых мальчика: родной сын Иоанн и его названный брат Косма.

Будущие святой преподобный Иоанн Дамаскин и преподобный Косма, епископ  Маиумский. Были они друг другу опорой и помощью в трудах. Когда святой Косма достиг совершеннолетия, то поступил в одну из палестинских обителей, где прославился монашескими подвигами. Во время гонения на святые иконы преподобный Косма вместе с братом выступил в защиту Православия. Они написали много сочинений против иконоборцев. В 743 г. Косма был поставлен епископом Маиумским. Преставился он в глубокой старости († ок. 787), оставив после себя много канонов на праздничные дни и трипеснцы на четыре дня Страстной седмицы.

Когда дети подросли, Сергий позаботился об их образовании. На Дамасском невольничьем рынке выкупил он из плена ученого монаха из Калабрии (на никакие работы по старости негодного и содержавшегося живым лишь по причине учености) и поручил ему учить детей. Мальчики обнаружили необыкновенные способности и легко освоили курс светских и духовных наук. После смерти отца Иоанн занял при дворе должность министра и градоправителя.

В то время в Византии возникла и быстро распространялась ересь иконоборчества, поддерживаемая императором Львом III Исавром (717-741). Став на защиту православного иконопочитания, Иоанн написал три трактата «Против порицающих святые иконы». Мудрые богодухновенные писания Иоанна привели императора в ярость. Но, так как автор их не был византийским подданным, его нельзя было ни заключить в тюрьму, ни казнить. Тогда император прибег к клевете. По его приказанию от имени Иоанна было составлено подложное письмо, в котором дамасский министр будто бы предлагал императору свою помощь в завоевании сирийской столицы. Это письмо и свой лицемерно-льстивый ответ на него Лев Исавр отослал халифу. Халиф впал в ярость и, забыв о многолетней преданной службе своего министра, повелел отсечь ему кисть правой руки, которой тот будто бы писал изменнические строки. Отсеченная кисть была повешена у всех на виду на базарной площади.

Иоанн жестоко страдал от боли, еще же сильнее – от незаслуженной обиды. К вечеру он попросил халифа, чтобы тот разрешил ему похоронить отрубленную кисть десницы. Халиф, памятуя прежнее усердие своего министра, ответил согласием.

Затворившись в доме, Иоанн Дамаскин приложил отсеченную кисть к ране. Всю ночь он усердно молился об исцелении пред иконой Богоматери, по преданию написанной самим евангелистом Лукой. И Заступница, написание и почитание святых ликов Которой так рьяно отстаивал святой Иоанн, откликнулась на его горячую молитву перед Своим образом. Заснув, он увидел икону Божией Матери и услышал Ее голос, сообщивший ему, что он исцелен, и вместе с тем повелевший без устали трудиться исцеленной рукой. Наутро кисть приросла. Хочется воскликнуть: «Боже, какие же мы маловеры! Что там веру иметь, как у святого Иоанна! Тут бы хоть веры с горчичное зерно...» В ознаменование этого чуда Дамаскин прикрепил к серебряному окладу чудотворной иконы в знак вечной благодарности руку, отлитую из чистого серебра. Так возник один из канонических образов Богоматери – Богоматерь-Троеручица. С тех пор такая десница рисуется на всех списках с чудотворного образа, получившего название «Троеручица». Образ сей пребывал в палестинской обители во имя святого Саввы до XIII века, когда был поднесен другому святому – Савве, архиепископу Сербскому. При нашествии же на Сербию агарян православные, желая сохранить икону, возложили ее на ослика и пустили его без провожатого. С драгоценной поклажей он сам дошел до Святой Горы Афон и остановился у ворот Хилендарского монастыря. Местные иноки приняли икону как великий дар, а на место остановки ослика стали ежегодно совершать Крестный ход.

Однажды в Хилендарском монастыре почил старый игумен. Выборы нового вызывали среди братии распри и разделение. И тогда Матерь Божия, явившись одному затворнику, объявила, что отныне Сама будет игуменьей обители. В знак этого, дотоле стоявшая в алтаре монастырского собора, «Троеручица» чудесным образом перенеслась по воздуху к середине храма – на игуменское место. С тех пор и по сей день Хилендарем управляет священноинок-наместник, стоящий во время служб у игуменского места, где хранится образ «Троеручицы» – Игуменьи сей обители. От Нее принимают иноки благословение, прикладываясь к иконе, как бы от игумена.

Узнав о чуде, свидетельствовавшем о невиновности Иоанна, халиф просил у него прощения и хотел вернуть ему прежнюю должность, но преподобный отказался. Он роздал свое богатство и вместе с братом и товарищем по учению Космой отправился в Иерусалим, где поступил простым послушником в монастырь Саввы Освященного. Предание гласит, что там будущего святого приняли несколько прохладно и настороженно: высокий чиновник – и вдруг в монастырь! Нелегко было найти ему и духовного руководителя. Из монастырской братии на это согласился лишь один очень опытный старец, который стал умело воспитывать в ученике дух послушания и смирения. Прежде всего старец запретил Иоанну писать, полагая, что успехи на этом поприще станут причиной гордыни. Однажды он послал преподобного в Дамаск продавать корзины, изготовленные в монастыре, причем поручил продать их гораздо дороже их настоящей цены. И вот, проделав мучительный путь под знойным солнцем, бывший вельможа Дамаска очутился на рынке в рваных одеждах простого продавца корзин. Но Иоанна узнал его бывший домоправитель и скупил все корзины по назначенной цене.

Однажды в монастыре скончался один из иноков, и брат покойного попросил Иоанна написать что-нибудь в утешение. Иоанн долго отказывался, но из милосердия, уступив просьбам удрученного горем, написал свои знаменитые надгробные тропари, до сегодняшнего дня звучащие в наших храмах. За это непослушание старец изгнал его из своей кельи. Все монахи начали просить за Иоанна. Тогда старец поручил ему одно из самых тяжелых и неприятных дел – убирать из монастыря нечистоты. Преподобный и здесь явил образец послушания. Образованнейший муж своего времени, признанный уже на то время поэтический талант, он долгое время выполнял при монастыре одно из самых уничижительных послушаний – вычищал выгребные ямы. Вот уж где бы поучиться смирению: тронь нас пальцем, слово поперек скажи – сразу взрыв эмоций и горькая обида за то, что «не признали гения». Правда, это легко лечится – памятью о выгребных ямах святого Иоанна Дамаскина...

Он был мудр и прост. Это он сказал:

Через некоторое время старцу в видении было указано Пречистой и Пресвятой Девой Марией снять запрет с писательства Иоанна. О преподобном узнал Иерусалимский Патриарх, рукоположил его во священника и сделал проповедником при своей кафедре. Но Иоанн вскоре вернулся в Лавру преподобного Саввы, где до конца своих дней проводил время в писании духовных книг и церковных песнопений, и покинул монастырь только для того, чтобы обличить иконоборцев на Константинопольском Соборе 754 года. Его подвергли тюремному заключению и пыткам, но он все перенес и по милости Божией остался жив.

А потом было то, чего нельзя миновать и к чему, по мысли Алексея Толстого, столь живописно и трепетно выраженной в его поэме «Иоанн Дамаскин», святой был уготовлен в душе своей:

Как ярый витязь смерть нашла,

Меня как хищник низложила,

Свой зев разинула могила

И всё житейское взяла.

Спасайтесь, сродники и чада,

Из гроба к вам взываю я,

Спасайтесь, братья и друзья,

Да не узрите пламень ада!

Вся жизнь есть царство суеты,

И, дуновенье смерти чуя,

Мы увядаем, как цветы, –

Почто же мы мятемся всуе?

Престолы наши суть гробы,

Чертоги наши – разрушенье.

Прими усопшего раба,

Господь, в Блаженные Селенья!

Средь груды тлеющих костей

Кто царь? кто раб? судья иль воин?

Кто Царства Божия достоин?

И кто отверженный злодей?

О братья, где сребро и злато?

Где сонмы многие рабов?

Среди неведомых гробов

Кто есть убогий, кто богатый?

Всё – пепел, дым, и пыль, и прах,

Всё – призрак, тень и привиденье,

Лишь у Тебя на Небесах,

Господь, и Пристань, и Спасенье!

Исчезнет всё, что было плоть,

Величье наше будет тленье.

Прими усопшего, Господь,

В Твои Блаженные Селенья!

И Ты, Предстательница всем!

И Ты, Заступница скорбящим!

К Тебе о брате, здесь лежащем,

К Тебе, Святая, вопием!

Моли Божественного Сына,

Его, Пречистая, моли,

Дабы отживший на земли

Оставил здесь свои кручины!

Всё – пепел, прах, и дым, и тень!

О други, призраку не верьте!

Когда дохнет в нежданный день

Дыханье тлительное смерти,

Мы все поляжем, как хлеба,

Серпом подрезанные в нивах.

Прими усопшего раба,

Господь, в Селениях Счастливых!

Иду в незнаемый я путь,

Иду меж страха и надежды;

Мой взор угас, остыла грудь,

Не внемлет слух, сомкнуты вежды;

Лежу безгласен, недвижим,

Не слышу братского рыданья,

И от кадила синий дым

Не мне струит благоуханье;

Но вечным сном пока я сплю,

Моя любовь не умирает,

И ею, братья, вас молю,

Да каждый к Господу взывает:

Господь! В тот день, когда труба

Вострубит мира преставленье, 

Прими усопшего раба

В Твои Блаженные Селенья!»

Вот как-то так оно все и было. Если кратенько. И если так можно рассказать о жизни святого. Удивительной жизни, удивительного святого Иоанна Дамаскина.